Святая Троица: Бог, секс и пидарасы

Сегодня мы повсеместно видим осуждение гомосексуальных (и не только) отношений: в интернете, телевизоре, газетах и текстах. Особенное сильное осуждение идёт, конечно же, со стороны нашей любимой РПЦ: Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, например, недавно заявил: «Слава Богу, на законодательном уровне была запрещена пропаганда ЛГБТ в нашей стране».

И впрямь, слава Богу, что этой “гнили” в стране не будет! Гомосексуальность, как мы знаем, пришла с Запада, и только РПЦ с нашим любимым правительством умудряются сопротивляться этой чуме! Никогда ведь такого не было, чтобы среди служителей православной церкви были содомиты. Никогда… Правда ведь?

Вернёмся к истокам

Первым законом, который признал существование гомосексуальности на законодательном уровне, стал указ Петра I от 1716 года о регулировании мужеложства в российской армии. Не думаю, что это особо помогло, но, получается… геи существовали и в 18 веке? А может даже и в 17‑м? В 16‑м? (ужас какой). Но… РПЦ ведь появилась намного раньше, неужели она не пыталась это как‑то урегулировать без участия государства? Пыталась, но не продуктивно. Из‑за остаточного влияния язычества и просто привычки крестьяникс не собирались так быстро менять свои обычаи (ну да, всего пару веков прошло), а традиции были… интересные. Начиная от эротических частушек и отборного русского мата, заканчивая непродуктивными половыми актами и оргиями. Особенно оргиями.

У церкви банально не хватало авторитета и влияния институций, чтобы прекратить всё это безобразие, так что они просто смотрели на всё “сквозь пальцы”. Ну и не только смотрели. Однако при явном осуждении и неприятии любых противоестественных Богу связей, к которым, конечно, относилась содомия, отношения меж служителями церкви происходили, кажется, с момента её сотворения. Пока на бездуховном Западе гомосексуальность считалась одним из самых тяжких грехов, если не самым тяжким, и наказывалась безумными епитимьями, в скрепной Россиюшке дела обстояли хорошо: епитимьи были сравнительно тщедушные, а покаяние назначалось такое же, как за прелюбодеяние между мужчиной и женщиной. Вообще супер было, если акт не включал в себя анальное проникновение, но мы слегка отошли от темы.

А что же Пётр?

Следующий указ, предполагающий наказание за гомосексуальные отношения, вышел только в 1835 году при Николае I. Запрет на однополые ценности распространился на всё мужское население России. Сделано это было, видимо, чтобы наладить культурный код страны и привить гражданам настоящие христианские ценности. Но указы Петра и Николая стране не помогли: привычки оказались сильнее. Ухудшало ситуацию ещё и то, что в народном сознании пока не успела укорениться мысль о “грешности” и “мерзости” однополого союза: он воспринимался, в крайнем случае, как несерьёзный. Однополый секс практиковали все и везде: в городах и сёлах, банщики, артельщики, слуги и господа.

Не всех из них можно было назвать гомосексуалами, хотя бы потому, что нам не хватает информации о характере этих связей. Многие из практикующих были низкого сословия и стремились добиться привилегий, “переспав с начальником”. Нет, это не порицалось вплоть до двадцатых годов прошлого века, и насилие в этих связях практически отсутствовало. И да, в церкви гомосексуальными связями тоже не гнушались. Несмотря на попытки отдельных священников урегулировать отношения между послушниками и порядок в кельях, строгий устав, предполагавший практически постоянную слежку в монастырях, казалось, только сильнее распалял желания священников. К сожалению, большинство этих связей могли квалифицироваться также как педофильские, так что вопрос активного согласия здесь ставится под сомнение.

Например, в документах ГАРФ, датированных 1919 годом, упоминается дело епископа Палладия, который был уличён в постоянных и множественных связях со своими учениками. Случай интересен тем, что стал одним из первых зарегистрированных преступлений в судебной практике России, касающихся мужеложства. Хотя священники, чьи духовные карьеры начались с “сотрудничества” с отцом Палладием, отрицали любые связи, доказательства были на лицо. А вам ведь говорил протопоп Аввакум, что бритьем лиц мужчины начинают походить на женщин и, тем самым, приглашают к мужеложству, а вы все не верили.

Веселье только начиналось

Где было одно дело, там появилось два, пять, пятьдесят. К сожалению, я не могу так свободно распоряжаться российскими архивами, некоторые из которых до сих пор закрыты для простого гражданина без привилегий, так что данные только примерные, да и судить мы порой можем только по чьим‑то дневникам или мемуарам. К двадцатым годам сформировалась крепкая гомосексуальная коммуна. Мужчины встречались в публичных банях, артелях, устраивали подпольные вечеринки и встречались с “тётками” в Пассаже; люди не стесняясь гуляли за руки по улицам Петербурга и занимались чем‑то более неприличным в подворотнях, вплоть до… Великой Октябрьской революции. После смены режима, гомосексуальным комьюнити начала интересоваться полиция. В итоге в 1934 году был принят закон о мужеложстве. Репрессии, ссылки в Сибирь и принудительное лечение тысяч геев, лесбиянок, бисексуаликс и трансгендерных персон прокатились по стране. Церковь репрессировали так же сильно, так что какое‑то время ей было совсем не до осуждения однополых союзов и подглядывания “из‑за шторы”.

О том, что происходило с гомосексуалами в период сталинских репрессий, известно очень мало. Мы можем лишь гадать, сколько из них было осуждено, и насколько обвинения в мужеложестве соответствовали действительности. Люди оказываются удивительно забывчивы, когда дело касается маргинализированных (и не очень, как сказать‑то) групп. К повествованию мы сможем вернуться только в конце 90‑х, когда гомо‑культура смогла встать на ноги, ровно, собственно, как и православная. Но ворота ГУЛАГа ещё живы в памяти людей, и РПЦ предпринимает (намеренно или нет, история умалчивает) кардинальный поворот в своей истории: смена позиции на полностью гомофобную. Конечно, это не значило, что до СССР церковь геев открыто приветствовала, но такого осуждения и ненависти ещё не наблюдалось.

Вставочка-скобочка

А с чего хейт‑то вообще? На удивление, признание гомосексуальности страшным грехом, как я уже сказал, началось совсем недавно, причём исключительно по инициативе отдельных паств. В традиционном авраамическом вероучении, например, гомосексуальность не относится к категории тяжких прегрешений. В перечне смертельных грехов её не обнаружить. В этом списке содержатся многие другие грехи, о которых люди обычно не задумываются, но гомосексуальность отсутствует. Откуда корни тогда? На то есть две основные причины: необразованность и твердолобость, и, как ни странно, желание прикрыть свой собственный зад. Ведь чем сильнее ты ненавидишь геев, тем меньше вероятность, что тебя примут за одного из них, правильно? Ну, типа того.

Я, говорит, люблю тебя в трёх лицах, будто Бог, отец и брат, А там, в трусах, не бойся, крепнет ключ от райских врат.

— Владимир Захаров

Сейчас контраст достиг пика, и я надеюсь, в прекрасной России будущего подобное отношение пойдёт на спад, но мы имеем то, что имеем, а именно полное несоответствие официальной позиции РПЦ с жизнью и словами священников. Пока Его Святейшество Патриарх всея Руси Кирилл говорит о том, что католическая церковь попирает каноны, аборты есть зло, война за правое дело — вообще автоматический пропуск в Царство Божие, а священники поменьше чинами с радостью несут его позицию в массы, порой совсем не задумываясь о последствиях. Причём те же сами священники с радостью идут слушать песни Шуры или заниматься “грехом” мужеложства, но, конечно же, за закрытыми дверьми.

Обличать каких‑то конкретных священнослужителей мне не хочется ввиду собственных принципов, но пару случаев упомянуть можно, просто чтобы показать масштабы распространения “греха” даже в современных реалиях. А масштабы огромны, чего только стоит конфликт протодиакона Андрея Кураева с Казанской епархией, который обвинял их в двуличности и присутствии скрытых гомосексуалов на высоких постах, но разбираться в этих перипетиях сейчас было бы крайне утомительно и скучно, к тому же новость уже старая. Таких случаев на самом деле достаточно много, но РПЦ успешно заметает следы: всех высказывающихся просто отставляют от службы, так что свобода слова на данный момент закрыта в приходах наглухо. Что, естественно, удручает.

Так а отцы‑то, отцы?

Итак, что мы имеем в итоге. Связь гомосексуальности и церкви тянется с незапамятных времён, а их отношения стали портиться относительно недавно. Святые отцы вырабатывают в себе двоемыслие, процент безумия в проповедях продолжает расти, несмотря на полную автономию от светской власти. Ну и как автономию… Политика‑то одна. Людей настраивают друг против друга, многим квирам не нравится религия по вполне понятным причинам, а в приходах священники прогоняют с позором людей, пытающихся покаяться в своей “инаковости”, или просто абсолютно не знают, как с ними работать. Последний вердикт: церкви нужно переродиться, словно фениксу, скинув с себя всех зажравшихся попов, и постараться догнать своих западных собратьев: там, кажется, Папа Франциск уже и браки одобрил, а мы всё плюёмся. Нехорошо.

Автор: Иоанн Предтеча