В языке должно быть место всем

“Эту инфокампанию делали для вас классные активист_ки, специалистикс и правозащищающие”

Лишние сложности? Нет, просто инклюзивный язык.

Зачем? Казалось бы, в языке всегда было принято использовать мужской род как общий, и всех всё устраивало (особенно мужчин, конечно). А теперь эти феминистки со своими феминитивами и эти квиры со своими 300+ гендерами издеваются над языком.

Принцип использования в языке мужского рода как общего для обозначения всех в патриархальном мире порочен — он стирает из языка тех, кто не мужчины. Когда вы слышите фразу «поздравляем всех лауреатов нобелевских премий», кого вы в первую очередь представляете? Скорее всего убеленных сединами почтенных академиков — мужчин, конечно. Не стоит стыдиться, мы все продукт патриархального общества. Мы с детства слышим о том, что девочки не умеют в математику, что наука — не женское дело, им бы борщи варить, что исследования и изобретения — это для мальчиков, и впитываем это так или иначе. Но важно понимать, что эти стереотипы — причина, по которой женщинам сложно пробиться в науку (спасибо, патриархат). А невидимость женщин в языке эти стереотипы закрепляет и усиливает. Потому что когда мы слышим “учёные”, мы автоматически думаем о мужчинах. В лучшем случае кто-нибудь припомнит Марию Склодовскую‑Кюри. Поэтому феминитивы важны.

Но в современном мире есть не только мужчины и женщины. Мир небинарен. Люди по‑разному определяют свои гендерные идентичности, используют разные местоимения. И им нужны слова, чтобы говорить о себе, быть заметными в языке, а значит и в жизни.

Язык и борьба за права

Мир несправедлив. А ещё он неинклюзивен. С этим борются активисты и правозащитники. Язык в этой борьбе может быть и хорошим помощником, и врагом. Речь — это поле для активизма, важный интсрумент, потому что наше мышление влияет на то, как мы говорим, а то как мы говорим, влияет на наше мышление.

Помните как все массово начали использовать феминитивы и гендергэпы, и какое сопротивление это встретило, встречает до сих пор? А ведь феминитивы и способы их образования существуют в русском языке не первый десяток лет. Да что там, формы женского рода, обозначающие профессию или род деятельности, существовали и несколько веков назад. Вспомните Пушкина и ткачиху с поварихой. Или государыню, монахиню, крестьянку. Ну или студентку, спортсменку и комсомолку.

Тогда почему нам кажутся некомфортными и нелепыми авторка, партнёрка, докторка? При том, что у той же “докторки” буквально нет минусов. Во‑первых, используя в речи слово “докторка”, мы сразу обозначаем, что речь идёт о женщине, а это может быть важно, особенно в тех областях медицины, которые связаны с женским здоровьем. Во‑вторых, мы экономим речевые усилия: конструкцию из нескольких слов “мой доктор — женщина” мы заменили одним. Удобно? Удобно. А ещё “докторка” буквально сообщает тебе “в медицине есть женщины”. Короче, феминитивы нам и время сэкономили, и видимость женщин повысили — одни блага.

Феминитивы начали раздражать часть общества, когда перестали быть просто словами женского рода и стали частью борьбы женщин за видимость и гендерное равенство. И причина этого раздражения кроется совсем не в любви к языку.

Так к чему всё это? На примере феминитивов хорошо прослеживается, что язык сложнее, чем набор слов. Это большая система в которой лексика может отражать профессию, взгляды, ценности, быть инструментом борьбы с дискриминацией. Поэтому необходимо, чтобы в языке нашлось место для каждых. И это в ваших силах — просто попробуйте использовать один или несколько инструментов из тех, что мы предложили ниже. Это потребует усилий, но приблизит нас к миру в котором ценны и важны все мы.

Гэпы

Начнём с простых и привычных гендергэпов. Многие из тех, кто работают с текстом, уже активно их используют. Из плюсов — хорошая читаемость, варианты с нижним подчеркиванием воспроизводят озвучивающие программы, это важно для людей с нарушениями зрения. Можно встретить вариант с двоеточием, вот так: автор:ки. С гэпами легко работать. Формула простая: основа слова + спецсимвол + суффикс феминитива.

Можно потренироваться. Возьмем слово редактор — это маскулянитив, феминитивом будет редакторка. Но у нас в медиа есть редакторы и редакторки. Поэтому пишем дорогие редактор_ки — ничего сложного)

Минусы у гендергэпов тоже есть. Во‑первых, они не подсвечивают небинарных людей, вернее не делают это явно. Изначально предполагалось, что за небинарный спектр отвечает нижнее подчеркивание. Но это слишком неочевидно, а значит не работает на видимость.

Во‑вторых, гендергэпы не интегрировать в разговорную речь. Сам гэп никак не озвучить, а конструкция  «Дорогие читатели и читательницы» удлиняет речь. Получается, всё, что мы на письме сократили, в речи снова разрослось.

Отглагольные прилагательные множественного числа

Их тоже можно использовать, чтобы соблюсти гендерную нейтральность речи. Тут задачка посложнее, придётся немного поупражняться в словообразовании, но мы в вас верим. Работает это так: вместо ученики и ученицы, говорим “учащиеся” — то есть все, кто учится. Аналогично: пишущие, приходящие, работающие. Это неплохой способ говорить про всех, при этом никак не указывая на гендерную идентичность персон. А ещё этот вариант нам хорошо знаком — мы используем привычную лексику, а не придумываем новые словоформы. Ревностные хранители чистоты языка не будут закатывать глаза и падать в обмороки. Иногда это полезно — например, в учебных работах или на каких‑то официальных мероприятиях.

Минусы тоже есть: учащиеся всё ещё могут в первую очередь ассоциироваться с мужчинами. Но всё равно лучше, чем мужской род по умолчанию. Ну и использовать отглагольные прилагательные в единственном числе в гендерно‑нейтральной речевой конструкции уже не получится.

Энбинативы или нейтралитивы

Вот мы и добрались до непривычного и неизведанного. Энбинативы и нейтралитивы — это нейтральные варианты слов, которые люди используют, чтобы говорить о ком‑либо без привязки к местоимениям и гендеру.

В языке уже есть слова общего рода: «коллега», «соня», «неряха», «балда». Задача нейтралитивов, чтобы у каждого слова, обозначающего персону, появился общий род.

Энбинативы и нейтралитивы образуются при помощи суффиксов: ‑икс, ‑а, ‑е, ‑ин и так далее. Автор — авторикс, читатель — читателе, активист — активиста. Нейтралитивы можно использовать по отношению к небинарным персонам, к человечикс, гендер которых нам неизвестен или к группе людей с разными гендерными идентичностями. Например: «Авторикс этого текста очень старались сделать его понятным» (это правда).

Плюсы этого способа в том, что нейтральные формы включают всех, не требуют дополнительных знаков на письме, быстрее произносятся, чем описывающие фразы (ladies and gentlemen and others), а ещё можно придумать нейтралитив/энбинатив самостоятельно, потому что нет устоявшихся форм.

Минусы — вот здесь ревностные хранители языка будут стонать, выть и закатывать глаза. Ну, если это можно считать минусом.

Иногда они — это один человек

В русском языке всё чаще используют местоимение “они” по отношению к одному человеку. Это помогает сделать видимыми небинарных. Местоимения “он” и “она” накрепко привязаны к мужскому и женскому гендеру соответственно, а в эту систему вписываются далеко не все.

Вообще, хорошая практика — по умолчанию не иметь никакого представления о гендере человека и о местоимениях, которые он использует. Всегда думайте об этом так: “я этого не знаю и не могу знать, пока мне не скажут”. Поэтому спрашивайте местоимения при знакомстве. А рассказывая о тех, с кем вы незнакомы, используйте местоимение “они” — как нейтральный вариант. О том, как правильно использовать местоимение они, можно прочитать тут

Уважение никто не отменял

Мы понимаем, что изменить свою речь сложно, это требует практики и привыкания. К этому готовы не все. Но иногда сказать, что ты ходил к “врачине” — это не вопрос языка, а вопрос уважения. Мы общаемся друг с другом, используя те формы имён, которые называем при знакомстве. Странно и невежливо упорно назвать Катю Алиной. Тот же принцип действует с местоимениями, феминитивами и нейтралитивами. Если персона говорит о себе, используя эти формы, делайте так  же, говоря о них, избегайте мисгендеринга. Это простые правила вежливости и базовое уважение, которого достойны каждые.

Мы очень надеемся, что вы попробуете сделать свою речь более инклюзивной, но, если у вас не хватит на это сил, постарайтесь хотя бы просто уважать людей и говорить о них так, как они просят.

Над языком никто не издевается

None of these words are in the bible — скажут некоторые. Действительно, многие из этих слов не зафиксированы в словарях. Но это не значит, что их не существует.

Новые слова называют неологизмами. Чтобы они попали в словари, должно пройти много времени: сначала эти слова использует небольшая социальная группа, потом их подхватывают и другие носители языка. Потом слова попадают в языковые корпусы, и, если употребление этих неологизмов учащается, они становятся кандидатами на попадание в словарь, ими они остаются до переиздания и обновления словарей. И только спустя несколько лет (а в случае некоторых русскоязычных словарей и десятилетий), они могут быть зафиксированы.

Язык постоянно развивается, составители словарей и корпусов не успевают всё фиксировать. И получается так, что в любой момент времени большой части ежедневной лексики не будет в словарях. Следовательно, наличие слова в словаре — не единственный показатель его существования. Но что тогда определяет существование слова? Чем, например, авторикс отличается от оукнстшртстыллв?

Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к понятиям нормы и узуса. Норма — это речевые реализации, осознаваемые носителями как правильные, а узус — все общепринятые реализации. Например, узуальным вариантов будет сказать “уделать” в значении “починить”. В нижегородской области — слово уделать в этом значении является диалектизмом и отличается от нормы литературного языка, тем не менее этот вариант довольно распространен среди почти двух миллионов носителей языка. В широком понимании, узус — это то, как говорят. И если “авторикс” используется группой носителей, то “оукнстшртстыллв” обычно говорит кошка, пробежавшая по клавиатуре.

Конечно, некоторые гендерно‑нейтральные формы пока остаются окказиональными — то есть индивидуальными или авторскими. Например, не очень большая группа носителей языка готовы использовать или даже просто понимают значение слова “читательникс”. И тут есть два пути: использовать нормативное “читающие” либо попытаться повлиять на узус.

Нормы нет, экспериментируйте

А как мы можем повлиять на узус? Не заставлять же окружающих использовать гендерно‑нейтральную лексику под дулом пистолета?

С одной стороны, всё, что требуется от нас как от носителей языка, чтобы повлиять на узус — это использовать неологизмы в речи. Тут всё просто: вы используете понравившийся энбинатив, окружающие подхватывают его и передают своему кругу общения, и таким образом вся Россия в следующий раз выбирает не президента, а президентикс. Но с другой стороны, язык — сложная и немного хаотичная система. Может получиться и так, что именно ваш варинт энбинатива не приживётся, но приживётся какой‑нибудь другой. А может быть тенденция на гендерную нейтральность в языке вообще сменится на гендерную специфичность, и в русском появятся дополнительные грамматические рода для обозначения новых гендеров.

Дело в том, что сейчас это невозможно предсказать. Да, есть некие закономерности, показывающие, останется ли слово в языке. Оно скорее всего останется, если обозначает новое явление, заменяет длинную фразу или вносит дополнительное значение. И для многих гендерно‑нейтральных вариантов все эти условия выполняются. Но так же важно, насколько благозвучным — типичным и нормальным — кажется слово носителю языка.

Итак, мы не знаем, что же останется в языке — энбинативы, гендергэпы, отглагольные формы или же ничего. Но сейчас мы можем пользоваться языком так, как захотим, и в будущем, может быть, именно наш вариант станет нормативным. Так что экспериментируйте.